Дэвид Файгенбаум известен как «врач, который вылечил себя сам». Во время учебы в медицинской школе у него обнаружили редкое, смертельно опасное заболевание. Переживая один рецидив за другим и видя, что врачи не знают, как ему помочь, он взял лечение в свои руки. В книге «В погоне за жизнью» Дэвид рассказывает свою невероятную и вдохновляющую историю.
А пока публикуем отрывки из книги.
Первые звоночки
В погоне за жизнью
К июлю 2010 года за моими плечами было уже шесть месяцев ротаций в медицинской школе, и я мог рассчитывать на две недели каникул. Я хотел прежде всего повидаться с родными: папой, Лизой, Джиной, ее мужем Крисом и их дочерью Анной-Марией.
Я так торопился их увидеть, что терминал аэропорта Роли-Дарем пересек бегом. Они все меня встречали. Когда мы приехали домой, Джина сообщила, что у нее будет второй ребенок — я еще раз стану дядей. Я был невероятно рад, но почему-то мною овладело желание пойти спать. Я еще никогда не чувствовал себя таким уставшим — мне хотелось побыть с близкими и отпраздновать возвращение, но сил не осталось. Я проспал двенадцать часов, потом выпил несколько чашек кофе, однако по-прежнему не мог войти в колею. Мне пришлось даже пропустить поход в спортзал с Крисом — раньше такого не случалось. День отдыха не прибавил мне сил — это походило на состояние постоянного похмелья.
Спустя несколько дней я понял: со мной что-то не так. Еще через пару дней я, принимая душ, заметил в области паха увеличенный лимфоузел. У меня промелькнула мысль, что дело серьезное — это может быть признак рака. Однако я не хотел тревожить семью и придержал открытие при себе.
Предчувствие
Проведя отпуск в Роли, я вернулся в ту же больницу в Бетлехеме и приступил к последнему этапу ротации — амбулаторной гинекологии. Но смена места была не столь существенной: меня больше волновали перемены в моем состоянии. Мои усталость и медлительность все сильнее подавляли меня. Чтобы все успеть, я стал налегать на энергетики и таблетки с кофеином. По несколько раз в день я заглядывал в пустую палату и ставил будильник на семь минут, чтобы поспать минут шесть.
Я был явно нездоров. И дело даже не в том, что я чувствовал себя больным. Задолго до появления самых тяжелых симптомов, задолго до того, как меня положили в больницу и у моей постели собрались родные… я знал, что умираю. Просто знал. Могу описать это состояние точнее: я чувствовал себя обреченным, и это «знание» пришло ко мне еще до появления каких-либо доказательств. Никакой эмпирики. Лишь ощущение.
Дэвид был подающим надежды врачом, отличником и спортсменом. — Источник
Начало
Когда экзамен кончился, я поковылял по коридору больницы в кабинет неотложной помощи. Дежурная медсестра взглянула на меня и сразу поняла, что дело плохо. У меня тут же взяли несколько анализов. Я вдруг оказался в больничной одежде. Меня повезли на коляске мимо студентов-медиков, резидентов и медицинских сестер по тому самому этажу той самой больницы, где я работал. На моем месте теперь стоял другой врач, а я лежал на койке, на которой прежде находился мой пациент, и чувствовал те же страх и неуверенность, которые, думаю, мучили его.
На следующий день лечащий врач сообщил, что компьютерная томография показала увеличение лимфоузлов по всему телу и анализы крови стали хуже. Он подозревал лимфому или другое раковое заболевание, связанное с кровью, но решил провести дополнительные обследования и исключить возможность вирусной инфекции — хотя крайне маловероятно, чтобы она вызвала такие симптомы. Врач говорил четко и профессионально, но я понимал, что стоит за его словами. Все признаки указывают на агрессивную лимфому.
Я сразу же подумал о Кейтлин. Мне захотелось ей позвонить, но я не мог. После разрыва прошло целых шесть месяцев. Сколько дней или недель мне оставалось — хватит ли этого времени, чтобы снова встретиться? Успеем ли мы опять влюбиться? И еще одна, особенно сумасшедшая мысль (теперь мне кажется, что она была продиктована желанием просто иметь будущее): сумеем ли мы завести ребенка? Слезы покатились по моему лицу.
Перемены
Проснулся я почти через сутки в отделении интенсивной терапии. Левый глаз ничего не видел. Я поморщился, с трудом поднял руку, чтобы протереть его, но это не помогло. Ретинальное кровоизлияние — объяснили мне потом.
Однако зрение меня беспокоило меньше всего. Отказывать начали почти все остальные части моего организма — более важные для жизни, чем глаза. Сначала печень, затем почки, костный мозг и, наконец, сердце. По другую сторону границы, разделяющей доктора и пациента, такое состояние лаконично называют полиорганной недостаточностью. Я много раз писал эти слова в историях болезни и не имел ни малейшего представления о том, как это ощущается на самом деле.
Наутро меня ждали очередные исследования. Многократные анализы крови, проверки на воспаление и иммунную активацию — все говорило о патологии. Но причина никак не выявлялась. Вскоре я утратил способность садиться и вставать, мне стало сложно двигаться — я мог только разгибать и сгибать руку для забора крови или очередной внутривенной инъекции. Сознание исчезало и возвращалось. Две недели, проведенные в больнице, радикально преобразили меня. На момент поступления я находился в прекрасной спортивной форме и весил девяносто семь с половиной килограммов. Потом я набрал сорок один кило за счет жидкости и потерял почти двадцать три килограмма мышечной массы.
Так болезнь изменила Дэвида. — Источник
Я часто ловил себя на мысли, что кричу. Бесчисленные обследования — биопсия костного мозга, позитронно-эмиссионная томография, МРТ, почечная артериография, трансъюгулярная биопсия печени — не помогли определить, что же меня убивает.
Решение
Дважды за три месяца я испытал что-то похожее на смерть. Было вероятно, что эта ситуация повторится, и я понимал: чем дольше я играю в русскую рулетку, тем ниже мои шансы. И потому я не радовался, когда ко мне вернулось сознание. Я не мог смириться с такой жизнью от полусмерти до полусмерти.
Довольно с меня незнания. Довольно надежд на то, что моим докторам повезет. Довольно того, что родные готовятся к моему уходу. Довольно отталкивать любовь своей жизни, лишь бы она не запомнила меня разбухшим зомби со спутанным сознанием. В тот момент я решил вернуть себе власть над своей жизнью — настолько, насколько позволит мне организм. Я решил посмотреть в глаза болезни и сразиться с ней. Моя тактика будет меняться, но цель останется неизменной.
О том, как автору удалось опередить смерть, спасти себя и помочь другим, читайте в книге «В погоне за жизнью»
На обложке поста — фото личного архива Дэвида Файгенбаума
